Вступительная статья к книге ОСНОВЫ КАШМИРСКОГО ШИВАИЗМА Б.Н. Пандит

Уникальная книга 'Основы кашмирского шиваизма' представляет собой введение в философскую и теологическую систему практически не знакомой русским читателям недвойственной школы кашмирского шиваизма, известной также в Индии как Трика, Парадвайта или Пратьякшадвайта, т.е. высшая или прямая недвойственность. Развиваясь на протяжении веков в контактах и спорах с другими философскими школами, вобрав и творчески освоив многое из уже существующих систем, кашмирский шиваизм разработал свою собственную уникальную онтологию и методику йогических практик.
'Основы кашмирского шиваизма' представляют несомненный интерес для всех, кто хочет поближе познакомиться с богатейшим культурно-философским наследием Индии и открыть для себя еще одно, доселе неведомое его измерение.

Эта книга знакомит русскоязычных читателей с основными взглядами уникальной малоизвестной школы философии и йоги кашмирского шиваизма.

Несмотря на исследования американских и европейских индологов (1- А. Сандерсом, М. Дишковский, Баумер Б., Мюл-лер-Ортега, Э., Паду, А., Силбурн, Л., Торелла, Р., и др.) и переводы некоторых текстов кашмирского шиваизма, в России о нем почти ничего не известно, если не принимать всерьез сомнительные интернет-источники. Русский перевод книги Б.Н. Пандита может представлять интерес как для индологов, так и для всех, кто чувствует родство с Индией и ее духовной традицией.

Монистическая школа кашмирского шиваизма берёт своё начало в Шива-Агамах или тантрах, которые, как принято считать, имеют, подобно Ведам, сверх-человеческое происхождение, и по форме представляют собой беседу Шивы, или одного из его проявлений (например, Бхайравы) и Дэви, или Шакти. Эта школа известна также как парадвайта (абсолютная, наивысшая), или пратьякшадвайта
(прямая, непосредственная) недвойственность. Кашмирский шиваизм безусловно признает авторитет Вед, но, скорее, в социально-бытовом аспекте, в то время как предпочитает методы, предписанные Агамами для скорейшего духовного роста и достижения высшей цели человеческой жизни -мокши. В этой традиции считается, что тантрические методы наиболее плодотворны в условиях нашей эпохи -Кали-юги. В 'Куларнава-тантре' говорится:
Шрути предписаны для Крита-юги, смрити -для трета-юги, пураны - для двапары. Для Кали-юги - только Агамы.(2 - Krte srulyuktacarastretayam smrtisambhavah/ Dvapare tu puranoktam kalau agamakevalam// )
Школа абсолютного теистического монизма с необычайно богатой философской литературой сложилась в долине Кашмира к 8 в. н.э. Она основывалась на уже широко распространённом в Кашмире собрании тантрических сочинений - ранее упомянутых Агамах - и повседневных тантрических практиках кашмирцев.

Необходимо заметить, что Кашмир уникален по своей природной красоте, которая лишь подчёркивается сменой четырёх времён года - необычным для Индии явлением. Посещающие Кашмир путешественники неизменно описывали его как 'земной рай'. В своей книге 'Kashmir as it was' Фрэнсис Янгхасбанд приводит слова Бернье, первого европейца, увидевшего этот край, который говорит, что 'красота Кашмира превзошла все, что только могло представить себе самое пылкое воображение'. (3 Younghusband, F. Kashmir as it was. Calcutta, 2000, стр. 1). Высокие горы обеспечивали надёжную защиту от вражеских вторжений, удобная система ирригации создавала все необходимые условия для жизни, освобождая от чрезмерных насущных забот, а утончённая красота природы настраивала на поэтический и созерцательный лад. Оставаясь одновременно йогинами и домовладельцами, мастера кашмирского шиваизма открыли методы садханы, не требующие суровой, монастырской дисциплины. Возможно, исключительно позитивный взгляд кашмирского шиваизма на устройство вселенной, отсутствие в нём аскетического самоистязания и доступность его практик для всех, вне зависимости от касты, пола и социальной принадлежности, возникли во многом благодаря уникальным природным особенностям этого края.

Кашмир представлял собой Индию в миниатюре, поскольку в нем встретились и жили, обогащяя и вдохновляя друг друга, представители самых разных религий, включая суфизм, буддизм, сикхизм, христианство и индуизм. Известно, что один из величайших мастеров кашмирского шиваизма - Абхинавагупта (11 в.) - обращался к мудрости учителей различных вероисповеданий, сравнивая себя с пчелой, собирающий нектар многих цветов.

Неудивительно, что в таком центре религий, наук и искусств, в прекрасной долине, окруженной снежными горами, могла родиться философия, открывшая и утвердившая удивительную изначальную гармонию вселенной и совершенную ее тождественность Абсолютному Сознанию. Внутреннему взору кашмирских йогинов открылось устройство мира, и в основе мироздания они увидели всепронизывающую Божественную Красоту Абсолютного, вечно созидающего Сознания.
Кашмирские шиваиты не считают окружающий нас мир иллюзорным или погрязшим во зле и страданиях. 

Проявленный мир, индивидуальное 'я' и Высшая Реальность для них - одно целое. Индивидуальное 'я' - неотъемлемая часть Абсолютного Сознания, пронизывающего мир, создающего, сохраняющего и разрушающего его. Более того, индивидуальное 'я' может стать этим Высшим Сознанием, точнее, не стать, а вспомнить, узнать своё изначальное состояние единства с Абсолютом. Одна из основных доктрин кашмирского шиваизма - доктрина Узнавания (пратьябхиджня). Мир с его постоянной изменчивостью, радостью, болью, упованиями, представляется величественной игрой Шивы, выступающего сценаристом, режиссёром, актёром и зрителем одновременно. Шиву можно сравнить и с художником, пишущим безначальную и бесконечную картину, сюжет которой, творец, его кисть и краски - одно.

Когда нисхождение божественной благодати и собственные устремления приводят к осознанию единства 'я' с вселенским Я, исчезают разъединение, одиночество и страдание. Весь бесконечно разнообразный мир становится источником блаженства, и его превращения и проявления воспринимаются как свободная игра Абсолютного Сознания, с которым наше индивидуальное сознание изначально и сокровенно связано.

'Разве может заблуждаться или пребывать в печали зрящий Единство!' (4 Ko'mohah kali sokah ekatvam anupasyalah? 'Иша-упшшшада', 7. )

Виктория Дмитриева и Б.Н. Пандит

Кашмир, самый северный штат Индии, был и остается особым, довольно замкнутым миром, изолированность которого только усилили военные действия, не прекращающиеся там с 1989. Ан-ти-индуистские настроения и волна насилия против кашмирских пандитов,(5 Ученые-брахмины.) хранителей древней традиции, вынудили их покинуть долину Кашмира и переселиться в более безопасные места, такие как соседний Джамму и Дели. Зачастую их кашмирские дома вместе с библиотеками разграблялись и сжигались, и многие бесценные санскритские рукописи пропали бесследно. Крупицы знания сохранились в некоторых кашмирских семьях, благополучно переселившихся из долины. Основные тексты кашмирского шиваизма были изданы в Индии в серии KSTS (Kashmir Series of Text and Studies). В Америке, западной Европе, а также в Индии выходили переводы некоторых из них.
Тем не менее, кашмирскому шиваизму не уделяется должного внимания даже в самой Индии, где зачастую эта школа не включается в сборники, посвященные классическим даршанам, или философским системам. Частично это объясняется не всегда адекватным отношением к тантрической традиции (6 В этом смысле, тантрическому буддизму ваджраяны 'повезло' больше. Китайское вторжение в Тибет послужило рассеиванию этой традиции по необъятным просторам Северной Америки и Европы, включая Россию) per se в среде индийских брахминов, основной предмет изучения которых неизменно лежит в 'чистой' сфере Вед и грамматики. В некоторых штатах Индии до сих пор сохраняется предвзятое представление о тантре как о 'нечистых' методах стяжания всевозможных земных благ, сил и удачи, нежели подлинного духовного поиска. Иногда тантра ошибочно ассоциируется с магией, колдовством и, в лучшем случае, с приобретением психофизических способностей, поднимающих заурядного человека над повседневностью.

Нередко индийские и европейские авторы (прежде всего, здесь следует упомянуть англичанина Джона Вудрофа, известного также под псевдонимом 'Артур Авалон', много сделавшего для распространения тантрических учений на Западе) воздают должное этой традиции, знакомят читателей с ее текстами, стараясь разъяснить не всегда доступную современному человеку символику, мировоззрение и устремления. Несмотря на официальную опалу, а, возможно, благодаря ей, тантра занимает весьма значительное место во многих семьях и ашрамах Индии. Ее методы, как правило, хранятся в тайне, используются и передаются из поколения в поколение, от учителя к ученику.

Хотелось бы, чтобы эта книга помогла сохранению великой древней традиции, знакомство с которой, возможно, укажет читателям выход из состояний неуверенности, одиночества, неудовлетворенности и депрессии, свойственных современному человеку. В текстах кашмирского шиваизма говорится об особом чувстве изумления (висмая), которое переживает йогин, открывающий все новые уровни внутренней вселенной. Пусть эта книга поможет вам совершить такие открытия.

В. Дмитриева
Санкт-Петербург
28 ноября, 2003